На этой, третьей «своей» Олимпиаде я была единственной представительницей тюменского биатлона. Стало быть, у меня оставался шанс осуществить преследовавшую с детских лет мечту — завоевать золотую олимпийскую медаль. Мы очень сильны были в эстафетных гонках — постоянно выигрывали их на этапах Кубка мира. На олимпиадах же у нас не получалось — в Нагано взяли «серебро», в Солт-Лейк-Сити — «бронзу». Я понимала, что для меня Турин — возможно, последняя олимпиада, и значит остался последний шанс. И весь год перед Играми все мои силы и помыслы были сконцентрированы исключительно на подготовку к ним.

Поначалу подготовка, вроде, шла нормально, и я замечательно выступала на этапах Кубка мира. В команде считалась надёжным стрелком. У меня в тот год процент попадания в стрельбе стоя составлял 96 процентов, а лёжа 92. На тот момент это был самый высокий показатель в мировом биатлоне, причём, не только в женском, но и в мужском. Последний перед олимпийскими играми этап Кубка мира проходил, как всегда, в Антерсельве. И там нас прихватила какая‑то вирусная инфекция — все переболели простудой. Подготовка к Играм, до которых оставалось каких‑то две недели, проходила у нас там же в Италии. Были такие периоды, когда на тренировку выходила всего одна спортсменка — переболевшая раньше всех Ольга Пылёва. Не сложно было понять настроение главного тренера женской сборной Валерия Польховского — лучшая в мире команда, от которой страна ждёт победы, подходит к Олимпиаде в таком «разобранном» состоянии. Ехали на Игры без каких‑либо радужных надежд, веря разве что в чудо. И конечно — в команду, не сомневаясь, что каждый из нас будет бороться за победу до последнего.

Подводка к этим стартам у разделённой пополам команды проходила неодинаково. Света Ишмуратова и две Ольги — Зайцева и Пылёва, жившие в олимпийской деревне (она располагалась внизу), на стадион поднимались минут 30‑40 на машине. А наша компания — Аня Богалий, Наташа Сорокина и я — жила наверху в гостинице, рядом с местом старта. Нам там сняли апартаменты с кухней. Поскольку с питанием в олимпийской деревне были проблемы (это правда), мы покупали продукты и готовили сами. Валерий Николаевич принёс нам откуда‑то мясо горного козла, и мы питались не холодными фастфудами, пиццами и прочим малоаппетитным забугорным деликатесом, а собственноручно приготовленными супами, борщами, гуляшами… Конечно, на это уходило определённое время, зато мы обеспечили «собственную продовольственную безопасность», а работа на кухне отвлекала от всяких ненужных мыслей.

Начало Игр получилось замечательным у наших жительниц олимпийской деревни: Света Ишмуратова взяла в индивидуалке «золото», Ольга Пылёва — «серебро». Я же заняла обидное четвёртое место. Словом, у нас получился командный праздник. У меня же — личное горе, я была просто подавлена. Допусти я на огневом рубеже не два, а один промах, была бы медаль. Но она меня всё‑таки «нашла» — так как Ольгу дисквалифицировали, ко мне перешла «бронза» немки Мартины Глагов, которой досталось Ольгино «серебро». Эту информацию мне сообщили перед спринтерской гонкой. Но особой радости не испытывала — чего тут было радоваться, когда у Ольги такое несчастье случилось. Тем более, при получении медали мне не довелось испытать эмоции, какие испытываешь, принимая награду стоя на олимпийском пьедестале.

Накануне нашего спринта стартовал мужской, в котором Серёга Чепиков показал четвёртое время, уступив бронзовому призёру какие‑то сотые доли секунды. Про себя подумала: боже мой, Серёга, я даже представить не могу, как тебе сейчас хреново… Не помню, в тот же день, или на следующий спринт бежим мы. И я тоже финишировала с четвёртым результатом, не дотянув до «бронзы» шесть сотых секунды. Чувствовала себя опущенной ниже плинтуса! На финише подумала: Эх, Серёга, зачем я только думала о твоём четвёртом месте, нужно было о своём, о девичьем (смеётся). Впрочем, и эту, «деревянную» медаль могла упустить. Дело в том, что после перенесённой простуды у меня обострился холецистит. На финишный круг спринтерской гонки, отстреляв на ноль, ухожу с лучшим временем, шокированная тем, в какой дикой форме нахожусь после перенесённых болячек. И тут меня «хватает» печень. Еле дошла до финиша с третьим результатом, и упала. Потом меня на финише отодвинула Лика Ефремова (наша россиянка, с которой мы много лет вместе тренировались), принеся «бронзу» сборной Украины.

А через день у нас был пасьют. Меня хотели от него освободить, так как впереди нас ожидала эстафета, в которой надо было выдавать по максимуму. Но решила бежать. Пасьют проходил в очень сложных погодных условиях: снег валил стеной, скольжение было не очень. Конечно же, ставку делала на стрельбу. Но один промах (в начале гонки) всё‑таки допустила. Работала, терпела, выходила с последнего огневого рубежа второй, однако на финишном круге меня настигла и обошла Мартина Глагов. Но я безумно радовалась этой, не упущенной «бронзе». После этой гонки мне провели обследование, диагностировали холецистит, прописали лечение. И за оставшиеся до эстафетной гонки два дня я более-менее оклемалась.

Накануне мы собирались с тренерами, чтобы определиться по этапам. У каждого, конечно же, был свой коронный, с которым он справлялся максимально успешно. У меня хорошо получался последний этап, и меня постоянно ставили именно на него. Однако тогда, в Турине я была против финишного этапа. Света Ишмуратова была функционально готова лучше, чем я. А у немок четвёртый этап бежала Катя Вильхельм, завоевавшая здесь «золото» и «серебро», и я убеждала тренеров, что соперничать с ней под силу только Свете. Но она была категорически против. И мне ничего не оставалось делать, как принимать свой традиционный этап. Валерий Николаевич успокаивал перед гонкой: ты, мол, Альбина не переживай, девчонки тебе привезут отрыв. Но чтобы реально бороться за «золото» с Катей Вильхельм, отрыв должен быть не меньше минуты. Получить такой «подарок» от немок было нереально. И до третьего этапа, на котором стартовала Зайцева (первый бежала Богалий, второй — Света Ишмуратова) мы шли «ноздря в ноздрю». Я не знала куда себя деть. Куда б не пришла, везде демонстрационные экраны, нагнетающие атмосферу нашей равной с немками борьбы. Мне уже было невмоготу терпеть эту эмоциональную пытку.

Под конец второго этапа забралась в комнату с каким‑то хламом, там не было слышно раций с тренерскими комментариями, легла на скамеечку, закинув под потолок ноги, и стала читать молитву. Когда подошло время готовиться к старту, вышла разминаться, ещё не зная, что немецкая соперница Зайцевой зашла на штрафной круг. И когда до меня дошла информация, что Ольга ушла на финишный круг лидером, весь этот напряг ушёл, волнение пропало. Казалось бы, какие проблемы — девчонки, как и заказывала, привезли мне минуту двадцать отрыва, кати по лыжне в удовольствие да стреляй себе спокойно на рубеже. Приезжаю на «лёжку» и вижу: в отличие от моей пристрелки, которая закончилась час назад, направление ветра поменялось на сто восемьдесят градусов. А это значит необходима просто огромная поправка на ветер. Я делаю восемь щелчков, изготавливаюсь, поднимаю глаза и… О, ужас! Ветер вернулся в прежнее положение — каким был на пристрелке. По идее, мне надо делать снова восемь щелчков в обратную сторону. Для этого надо снять винтовку с плеча, покрутить прицел, снова изготовиться — это всё время. А Катька‑то уже близко на дистанции. И я принимаю решение — стрелять с выносом на восемь щелчков, хотя никогда в таком режиме не работала. В голове столько мыслей проходит: Олимпийские игры, восемь щелчков, на кону золотая медаль…. Думала, что вообще поседею.

Рада, что не впала тогда в панику, напротив — предельно сконцентрировалась. Всё происходило настолько быстро, как будто это не я, а мой мозг принимает за меня решение — как поймать момент для выстрела. Это была спасительная импровизация. В итоге отработала чисто, закрыв все пять мишеней. Но стреляла очень долго — секунд на двадцать дольше, чем обычно. Потом я пересматривала запись этой гонки уже по интернету. Польховский, наблюдая за моей стрельбой, конечно же, держался за голову. Ещё бы — такой медленной работы на огневом рубеже он от меня явно не ожидал. И эмоциональный Губерниев — чего, мол, она там лежит выцеливает, аккуратистка?! Никто ведь не знал, что на самом деле со мной происходит. Знаете, даже после финиша я никого не посвящала в подробности возникшей ситуации… Если бы я рассказала, что работала с таким выносом, меня точно на месте бы расстреляли (смеётся). Ведь я подвергала команду такому огромному риску. А если бы не справилась с выносом? Даже сейчас страшно себе это представить.

Конечно, после такого исхода я на «стойке» отработала без проблем — из пяти. Катя тоже отработала чисто. Конечно, она приблизилась ко мне, но между нами минута всё же оставалась. Перед разворотом на финишную прямую, ещё на подъёме Польховский вручил мне флаг. Он был такой большой и тяжёлый, что я боялась, как бы его не уронить. Центральные трибуны, на которых было очень много наших болельщиков, в их числе мой папа и наш ямальский губернатор Юрий Васильевич Неёлов, ликовали! Чувства, которые мне довелось тогда испытать, словами передать невозможно. Это надо пережить.

Из досье «СР» Уроженка вологодского города Никольск Альбина Ахатова в 1981 году пятилетним ребёнком переехала с родителями в город Лабытнанги. В школе училась в спортивном классе с лыжным уклоном. Первым тренером был её отец Хамит Ахатов. С 1993‑го проживает в Тюмени, где начала заниматься биатлоном под руководством Леонида Гурьева, выполнив в том же году мастерский норматив. Заслуженный мастер спорта. Почётный гражданин ЯНАО и города Лабытнанги. Почётный работник физической культуры и спорта Тюменской области. Окончила с отличием столичный технический университет путей сообщения, получив специальность экономиста-менеджера. На данный момент является одной из самых титулованных российских биатлонисток, имея в своём активе 10 медалей чемпионатов мира, в том числе 4 золотые, и 5 олимпийских наград (золотая, серебряная и три бронзовые), завоёванных на трёх Олимпиадах. Награждена медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II и I степени и орденом Дружбы. До 2015 года работала тренером биатлонной сборной области по стрелковой подготовке. В настоящее время занимается изготовлением ложевых конструкций для биатлонных винтовок. Замужем за известным биатлонистом Максимом Максимовым. Воспитывает сына и дочь.